Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
суббота, 05 января 2013
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Леонард Нимой поёт про Бильбо Беггинса. А чего тут добавить? Эдакий котёнок на сиськах для для любителей фэнтези и фантастики.
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
вторник, 01 января 2013
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Всех с пришедшим!
(А сэра Энтони Хопкинса с прошедшим 75-ти летием!)
(А сэра Энтони Хопкинса с прошедшим 75-ти летием!)
понедельник, 31 декабря 2012
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Ты мне пиши - Я ТАК ЛЮБЛЮ слова!
В конверты запечатывай покрепче,
И отправляй туда - за острова,
А Люцифер доставку писем обеспечит...
Вечный декабрь!
Сгладим впечАтление от железяк скрЫпками да гитарами акустическими
А над землей ритуальным подснежником вновь расцветает луна,
Призрачна гладь океана безбрежного, чернь как обычно пьяна,
Не уходи, постой, нам все равно не разрушить покой.
С треском сойдет к разворованной ризнице образ, тряся бородой.
От тебя и до меня вымрут верблюды, дорогу храня,
Выключит свет в коридоре день, вдолбит таблетку стаканом в мигрень
И улетит за облака, где бесконечности вьется река
Неспостижим мир конопли Галы Дали.
***
Если кто-то умудрённый опытом и знанием музыки спросит меня: "А чем это Вам так нравится сей музыкальный коллектив?" я честно отвечу "А хуй его знает, но он охуенный".
Они шли по куполу неба, а мы шли по краю могилы.
Смотрели, как старое солнце зеленым арбузом всходило.
Грызли железные хлебцы малахитовыми зубами,
А то, что сегодня было, пусть останется между нами.
Открыты все двери мира — входи в какую захочешь.
На небе топор алмазный на нас с рождества заточен
Мы их называем святыми, а они нас считали врагами,
А то, что сегодня было, пусть останется между нами.
Бесконечна магия слова, нам мерещатся молоты Тора,
Позади неземные просторы, впереди — изумрудный город.
Они шли по куполу неба, а мы пробирались горами,
А то, что сегодня было, пусть останется между нами
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
(то неловкое чувство когда понимаешь, что поспишь уже только в следующем году)
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
С наступаающим!
воскресенье, 30 декабря 2012
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
ППКС
пятница, 28 декабря 2012
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
28.12.2012 в 02:29
Пишет Итицкая сила!:Новогодний стол в стиле пост-апокалипсиса
Иероним Босх навзрыд плачет в жилетку Пабло Пикассо.
Добро пожаловать в адЪ!
URL записиИероним Босх навзрыд плачет в жилетку Пабло Пикассо.
Добро пожаловать в адЪ!
четверг, 27 декабря 2012
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Что может быть лучше хмурым зимним утром чем прекрасный Тэннэси Эрни Форд с его версией "16 tons"?
А полирнуть можно версией ПИКНИКА
Закусить Вули с его "The Purple People Eater"
Ну и конечно, куда уж тогда без Биг Боппера с его продолжением истории "Purple People Eater Meets the Witch Doctor"
Ну и под конец духовно обогатиться прекраснейшим прологом к "Возвращению Улисса" Монтеверди
А полирнуть можно версией ПИКНИКА
Закусить Вули с его "The Purple People Eater"
Ну и конечно, куда уж тогда без Биг Боппера с его продолжением истории "Purple People Eater Meets the Witch Doctor"
Ну и под конец духовно обогатиться прекраснейшим прологом к "Возвращению Улисса" Монтеверди
среда, 26 декабря 2012
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
История Американской литературы для идиотов, дебилов и просто нормальных людей которых достали.
Том 1.
Введение.
Это уже вторая попытка написать полную академическую историю литературы США. Первая, предпринятая в 1947-ом году, с треском провалилась - вышел только первый том из двух. Хотя и он представляет из себя интерес, как попытка впихнуть невпихуемое и проанализировать достижения авторов со времён колонизации до гражданской войны. Сделали это три товарища Елистратова, Сильман и Старцев, последний был в 1948 году репрессирован, сослан в лагеря и расчленён, вернулся в 55-ом и восстановлен в союзе писателей, первая спокойно заседала в редколлегии Лит. Памятников до 74 после чего пошла знакомиться с ранее изучаемыми людьми, а вторая тихо переводила до 76 после чего перевелась сама.
В своём неблагодарном и не вовремя начатом труде они опирались на плечи бравых товарищей 20-30-ых годов и на фундаментальный труд гражданина Вернона Луиса Паррингтона "Основные течения американской мысли" не только историка-с-левым-уклоном, но и весьма достойного футбольного тренера. Творчество писателей в этой книге рассматривалось в тесной связи с внешними потугами политиков придумать новые пути развития давно затёртых идей, экономических теорий и состояния общества. И хотя товарищ Паррингтон отличается излишним рвением в сопоставлении развития общих моральных ценностей и американской мысли с выпячиванием последний, за свой труд почитаем до сих пор, хотя на родине из-за излишней краснодушности после 40-ых, мягко говоря, не столь любим. предоставим слово автору, он: "...попытался проследить возникновение и развитие в американской литературе определённых исходных идей, завоевавших себе репутацию традиционно американских, то есть рассказать о том, как зародились они на американской почве, какое им пришлось преодолеть сопротивление и какую роль сыграли они в определении формы и содержания характерных для нас идеалов и институтов". То есть всю литературу он рассматривал как метод формирования менталитета одной отдельно взятой страны.
Возможность снова самим поработать над анализом вражеской литературы у непоседливых и пытливых советских учёных появилась только в 70-ых годах, когда и началась подготовка к изданию многотомной истории, а на русский были переведены исследования Ван Вик Брукса, Малькольма Каули, Френсиса Отто Маттисена. Надо сказать что в эти годы на историю писательства в США было покласть не только советам, но и самим штатам, у них за 30 лет не вышло ни одного масштабного трактата по истории родной литературы.
Ван Вик Брукс считал, что американские идеалы подавляют творчество и отрицают необходимость создания высокохудожественных произведений , о чём и написал в книге "Литературная жизнь Америки", но всё обошлось. Сам же в своё время в соавторстве с небезынтересной личностью иеромонахом Илиодором запилил книгу "Святой чортъ" про Распутина, которая легла в основу первого фильма о событиях предреволюционной и революционной России. "Падение дома Романовых" называется вышел в 1917 году.
Фрэнсис Отто Маттисен же выступал за то, чтобы рассматривать эволюцию литературы США с точки зрения единства формы и содержания. В отличие от Паррингтона Без подавления одного другим. Представлял интерес разбором эволюции стилистики американского писательства. Приложился к "Литературной истории Соединённых Штатов Америки" как автор статей об Эдгаре По и о поэзии 20-го века, и к земле в качестве тела в свободном падении, покончив жизнь самоубийством после травли за социалистические воззрения в этом вашем свободном обществе.
Собственно "Литературная история Соединённых Штатов Америки" - обширный труд в 3 тома от 55 авторов призывающий показать всему миру мощь и величие литературы США прошедшей долгий и тернистый путь от отсталой провинциальной ветви английского романа, до мирового флагмана в познании Сути. Центральное место занимали достижения американской литературы и их вклад в общественную жизнь на фоне глобального исторического полотна. Товарищи авторы преподносили литературу как ещё одну особенность американской нации, выпячивая её связи с общественными событиями, задвигая на задний план художественную ценность и эволюцию эстетической мысли . Собственно таковая точка зрения и преобладала до конца 70-ых.
Только в 1988 году вышла в свет "Колумбийская литературная история Соединённых Штатов" под редакцией ныне покойного Эмори Эллиота, от предыдущей работа отличалась тем что редактор не старался подбирать статьи имевшие одно направления и объединяющие пути развития литература, а наоборот старался сделать обсуждение тех или иных проблем в развитии как можно более острым. Как утверждал Эллиот, с 50-ых годов произошло столько событий и столько конфликтов, что банально не может быть в обществе единого взгляда ни на что, и в научном труде надо отразить именно этот дух зачастую взаимоисключающих концепций.
В 1994-1995 годах вышло два тома "Кембриджской истории американской литературы" под управлением колоритного Саквана Берковича, где напрямую говориться, что: "Американская литературная история разворачивается посредством полифонии крупномасштабных произведений",- собственно как и сама эта книга. В ней нет чёткой логики повествования, нет деления на главы и отдельных статей про крупных писателей. Имеет место быть попытка описать сам процесс изменения литературы страны а также особенности литературы именно США и более подробное исследование творчества женщин и интерес к этнической литературе.
Авторы этого научного труда приступили к сбору материалов в 70-ых годах. Наслаждайтесь!
"История Литературы США". Редколлегия: Засурский, Коренева, Стеценко.
Том 1.
Введение.
Это уже вторая попытка написать полную академическую историю литературы США. Первая, предпринятая в 1947-ом году, с треском провалилась - вышел только первый том из двух. Хотя и он представляет из себя интерес, как попытка впихнуть невпихуемое и проанализировать достижения авторов со времён колонизации до гражданской войны. Сделали это три товарища Елистратова, Сильман и Старцев, последний был в 1948 году репрессирован, сослан в лагеря и расчленён, вернулся в 55-ом и восстановлен в союзе писателей, первая спокойно заседала в редколлегии Лит. Памятников до 74 после чего пошла знакомиться с ранее изучаемыми людьми, а вторая тихо переводила до 76 после чего перевелась сама.
В своём неблагодарном и не вовремя начатом труде они опирались на плечи бравых товарищей 20-30-ых годов и на фундаментальный труд гражданина Вернона Луиса Паррингтона "Основные течения американской мысли" не только историка-с-левым-уклоном, но и весьма достойного футбольного тренера. Творчество писателей в этой книге рассматривалось в тесной связи с внешними потугами политиков придумать новые пути развития давно затёртых идей, экономических теорий и состояния общества. И хотя товарищ Паррингтон отличается излишним рвением в сопоставлении развития общих моральных ценностей и американской мысли с выпячиванием последний, за свой труд почитаем до сих пор, хотя на родине из-за излишней краснодушности после 40-ых, мягко говоря, не столь любим. предоставим слово автору, он: "...попытался проследить возникновение и развитие в американской литературе определённых исходных идей, завоевавших себе репутацию традиционно американских, то есть рассказать о том, как зародились они на американской почве, какое им пришлось преодолеть сопротивление и какую роль сыграли они в определении формы и содержания характерных для нас идеалов и институтов". То есть всю литературу он рассматривал как метод формирования менталитета одной отдельно взятой страны.
Возможность снова самим поработать над анализом вражеской литературы у непоседливых и пытливых советских учёных появилась только в 70-ых годах, когда и началась подготовка к изданию многотомной истории, а на русский были переведены исследования Ван Вик Брукса, Малькольма Каули, Френсиса Отто Маттисена. Надо сказать что в эти годы на историю писательства в США было покласть не только советам, но и самим штатам, у них за 30 лет не вышло ни одного масштабного трактата по истории родной литературы.
Ван Вик Брукс считал, что американские идеалы подавляют творчество и отрицают необходимость создания высокохудожественных произведений , о чём и написал в книге "Литературная жизнь Америки", но всё обошлось. Сам же в своё время в соавторстве с небезынтересной личностью иеромонахом Илиодором запилил книгу "Святой чортъ" про Распутина, которая легла в основу первого фильма о событиях предреволюционной и революционной России. "Падение дома Романовых" называется вышел в 1917 году.
Фрэнсис Отто Маттисен же выступал за то, чтобы рассматривать эволюцию литературы США с точки зрения единства формы и содержания. В отличие от Паррингтона Без подавления одного другим. Представлял интерес разбором эволюции стилистики американского писательства. Приложился к "Литературной истории Соединённых Штатов Америки" как автор статей об Эдгаре По и о поэзии 20-го века, и к земле в качестве тела в свободном падении, покончив жизнь самоубийством после травли за социалистические воззрения в этом вашем свободном обществе.
Собственно "Литературная история Соединённых Штатов Америки" - обширный труд в 3 тома от 55 авторов призывающий показать всему миру мощь и величие литературы США прошедшей долгий и тернистый путь от отсталой провинциальной ветви английского романа, до мирового флагмана в познании Сути. Центральное место занимали достижения американской литературы и их вклад в общественную жизнь на фоне глобального исторического полотна. Товарищи авторы преподносили литературу как ещё одну особенность американской нации, выпячивая её связи с общественными событиями, задвигая на задний план художественную ценность и эволюцию эстетической мысли . Собственно таковая точка зрения и преобладала до конца 70-ых.
Только в 1988 году вышла в свет "Колумбийская литературная история Соединённых Штатов" под редакцией ныне покойного Эмори Эллиота, от предыдущей работа отличалась тем что редактор не старался подбирать статьи имевшие одно направления и объединяющие пути развития литература, а наоборот старался сделать обсуждение тех или иных проблем в развитии как можно более острым. Как утверждал Эллиот, с 50-ых годов произошло столько событий и столько конфликтов, что банально не может быть в обществе единого взгляда ни на что, и в научном труде надо отразить именно этот дух зачастую взаимоисключающих концепций.
В 1994-1995 годах вышло два тома "Кембриджской истории американской литературы" под управлением колоритного Саквана Берковича, где напрямую говориться, что: "Американская литературная история разворачивается посредством полифонии крупномасштабных произведений",- собственно как и сама эта книга. В ней нет чёткой логики повествования, нет деления на главы и отдельных статей про крупных писателей. Имеет место быть попытка описать сам процесс изменения литературы страны а также особенности литературы именно США и более подробное исследование творчества женщин и интерес к этнической литературе.
Авторы этого научного труда приступили к сбору материалов в 70-ых годах. Наслаждайтесь!
"История Литературы США". Редколлегия: Засурский, Коренева, Стеценко.
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
А зачем ещё дайри если не для флешмобов и дурацких тестов! Ну если только ты не мизантроп который хочет максимально усложнить доступ к себе.
******
ООО, брат, это жулики. Я съел их печень и запил хорошим кьянти!
Результаты теста
Открой в себе зло
Ганнибал Лектер
| Ганнибал Лектер |
 Монстр, обладающий гениальным мозгом. Не подвластный для изучения, потому что все вокруг становятся объектами его изучения. Только Вы, также как и он можете разобрать человека на кусочки одним только взглядом... |
| Самые веселые тесты на FUnnY-TeSTS |
 |
Результаты теста
Кто твой персонаж в советских мультфильмах
Карлсон
| Карлсон | |
 Мужчина, в полном расцвете лет, живущий на крыше, и играющий с вашим ребенком...ну даже не знаю... Фирменные фразы: -Попадешь к вам в дом, будешь есть всякую гадость! -Малыш, ведь я же лучше собаки! -На шею не дави! - На шею не дави!
| |
| Самые веселые тесты на FUnnY-TeSTS |
******
ООО, брат, это жулики. Я съел их печень и запил хорошим кьянти!
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Очень надеюсь что с этим
"В 1954 году в университете штата Огайо английский язык и литературу преподавал некий профессор Шедд. Он сказал мне, что у меня нет таланта, что я не умею писать, что я должен позабыть даже о попытке зарабатывать на жизнь писательским трудом, и что даже если я ухитрюсь, чисто за счет упрямства и настойчивости, кое-как зарабатывать писательством, то все равно никогда не напишу что-либо значимое, никогда не стану известным и обязательно утону в пыли забвения, заслуженно позабытый любителями и знатоками правильно сконструированных литературных текстов.
Я посоветовал ему оттрахать самого себя.
Меня вышвырнули из университета штата Огайо в январе 1955 года. и я вернулся домой в Кливленд собраться с мыслями и обдумать доступные мне варианты.
****
А 1955 год стал первым годом моей карьеры профессионального писателя — той самой профессии, для которой я, по словам доктора Шедда, совершенно непригоден. С этого года я никогда не занимался профессионально любой другой деятельностью.
Прошло сорок два года, за которые я написал шестьдесят девять книг, более тысячи семисот рассказов, колонок и журнальных статей, и попал в справочник «Кто есть кто в Америке».
Мне нравится думать о том, какой большой путь я прошел от «Светлячка», который ныне покойный замечательнейший критик Джеймс Блиш назвал «худшим из когда-либо опубликованных рассказов в жанре научной фантастики». Я не стыжусь «Светлячка» несмотря на его жуткий синтаксис и стиль старшекурсника. Разве можно стыдиться своего первенца?
И каждый свой рассказ я посылал доктору Шедду в университет штата Огайо, хотя он не написал мне и строчки в ответ. Человек не имеет права посылать другого подальше, если не способен подтвердить свою правоту".
Х. Эллисон
вторник, 25 декабря 2012
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Что-то всё какое-то правильное, умное да няшное пошло, надобно разбавить.
понедельник, 24 декабря 2012
Выпал как сатир из леса - по копытам и по сути
Шанжан
Было так приятно подумать об отдыхе после дня, присвоенного строевому офицеру провиантско-приварочно-фуражно-вещевогосуществования. Хотелось на свободе помечтать о чём-нибудь приятном, в роде прибавки содержания или упорядочения производства в чины. Я прилёг на единственную мою мягкую мебель - трёхногую кушетку, умело приставленную, во избежание падения, к стене; но не успел протянуть ног, как вошёл денщик и, сказал, что меня желает видеть "какой-с вольный" , подал визитную карточку. Поднеся её к глазам я прочёл: "Хамелион Необъяснимович Шанжан. Добровольный и бескорыстный агент некоторых ведомств, управлений и учреждений. Дух времени".
- Что за белиберда такая? - подумал я: - что-то совсем необычное и бесовское.
Тем не менее, я приказал денщику просить гостя, а сам, на всякий случай, сунул в карман браунинг так как по нынешним временам Бог знает, какой народ шляется.
В комнату вошёл гражданин в типе Чичикова: роста не большого, но и не маленького, не толстый, но и не тонкий. Плавные, вкрадчивые движения, глаза - бегающие, ежесекундно меняющиеся выражение. Костюм сшит из какой-то особой материи неустойчивого, переливающегося цвета, доселе мною невиданного.
"Извините, капитан, что беспокою вас", зазвучал голос, ласковый как Средиземная волна: "великодушно простите, за то что побеспокоил вас и прервал ваш заслуженный отдых". При этом г. Шанжан кинул выразительный взгляд на кушетку. "Вас, вероятно, удивляет моё внезапное посещение?"...
-Признаюсь, да, - ответил я: - я плохо понимаю вашу визитную карточку; таких имён6 и званий мне ещё не приходилось встречать.
"Шанжан" ещё кое-как понятно - у нас такие кителя введены. Ну, а за остальное извините: совершенно не ясно!
Г. Шанжан ласково и, вместе с тем загадочно улыбнулся. "Сейчас, капитан, вы всё поймёте. Но, прежде всего, я должен объяснить, что по свойству своих занятий и целей, я решил посетить как можно больше строевых офицеров. Зачем- скоро поймёте. Теперь могу разъяснить поразившее вас в моей визитной карточке. В имени, отчестве и фамилии никто не виноват- не правда ли? Именем я обязан папше, отчеством дедушке, а фамилией кому-нибудь из очень отдалённых предков. Если вы владеете французским языком(мне пришлось отвести глаза в сторону), то вам должно быть известно, что слово шанжан происходит от французского глагола changer, что значит менять.
Очевидно, один из моих предков занимался какого-либо рода меной. Тем более, что менять можно решительно всё: деньги, перчатки, бельё, лошадей, и даже убеждения и верования.
По законам наследственности, и я восприял эту склонность. Мне с юных лет нравилось всё меняющиеся, я искал соответственной этому деятельности, но не находил. Правда, политика наша как нельзя более подходила к моей природной склонности, но туда берут лицеистов, а я домашнего образования.
Кстати, что вы думаете о Финляндии?"
Я насторожился и напомнил г. Шанжан, что военные и бродячие инородцы в политике участвовать не имеют права.
Г. Шанжан опять загадочно улыбнулся и продолжал: "это только так, к слову, капитан. Потерпев неудачу в политике, я обратил взоры на другие ведомства, и мне более всего посчастливилось в просвещении и у вас. Собственно говоря, для того, чтобы работать по какой-либо отрасли, вовсе не нужно быть большим специалистом. мы имеем тому многочисленные примеры. Согласитесь - специализации родная сестра рутины. У нас это, слава Богу, поняли, и я удивляюсь тому, что некоторые не понимают, почему видят генералов в просвещении, просветителей в генералах, а офицеров генерального штаба в губернаторах, архиереях и passez moi le mot - в акушерах".
Я начал чувствовать себя очень неловко. Ко мне иногда заходил штабс-капитан Юхненко, но мы беседовали с ним больше о справках на фураж, а в последнее время - о сигнализации по Морзе. "Куда гнёт этот Шанжан?" с тревогой подумал я: "к чему эти разговоры? Уж не сыщик ли это какой, или провокатор?"... но под загадочным, испытующим взором посетителя я принуждённо улыбнулся и показал жестом, что горю нетерпением слушать дольше.
"Итак", заговорил он ещё развязнее: "в один прекрасный день я попал в ваше ведомство. Мне удалось неоспоримо доказать, что устойчивость ни к чему не ведёт; наоборот, частая смена всего и всех - единственный путь к прогрессу. Это развивает мышление и способность всегда чего-нибудь ждать. Начало живящее и бодрящее. Желая быть кратким, скажу, что я стал добровольным агентом и повёл дело так хорошо, что вскоре был приглашен и в другие ведомства. Вскоре же я получил и почётное звание "духа времени. Моя цель - как я уже сказал - посетить как можно более строевых офицеров, чтобы ознакомить их с той системой , о кторой я сейчас говорил и которая, вероятно, скоро в честь меня будет названа системой Шанжан".
Я попробовал было сказать, что эта система будет иметь большие неудобства, как источник непостоянства и изменчивости, но г. Шанжан, переменив выражение глаз на суровое, уже сухим, начальническим тоном сказал: : "Вы, гг строевые офицеры за последние годы стали склонны к либерализму. Мало делаете, мало думаете и много критикуете. Есть даже и такие, что в писательство ударились! Ну, да что тут толковать. Признаёте ли вы авторитеты свыше?" вдруг грозно спросил меня.
У меня несчастная привычка пасовать перед всяким, кто заговорит со мной таки тоном. Я встал и сказал: "так точно".
Г. Шанжан знаком руки разрешил мне сесть и продолжал: "Вы все должны поверить во благо системы шанжан. Она оправдала себя уже одной своей плодотворностью.
Без смены впечатлений, без внешних импульсов можно засохнуть и завять.
Мы будем менять всё бесконечно, то идя вперёд, то возвращаясь назад, и обратно: это-то и даст необходимою смену впечатлений. Если бы строевые офицеры были более способны к правдивому критическому анализу, то увидали бы, что у нас теперь всё проникнуто этой тенденцией шанжан, провозвестницей больших реформ. Ведь за полгода мы два раза меняли вам галуны на мундирах; ввели чёрные штаны, которые, конечно скоро отменили. Проследите дальше, на чём угодно: на уставах, наставлениях, кантах, - всюду заметна осторожная последовательность, то с выходом вперёд, то с возвращением назад.
И только с приятием этой системы явилась уверенность, что вы, господа, не заснёте и не порастёте мхом!"
Я собрался с духом и сказал, что, действительно, чёрные штаны сильно пачкаются и, что их-то и нужно было поскорее отменить, но г. Шанжан, сделав уже не загадочный, а величественный жест, исчез...
На вторник было назначено выступление в лагерь по железной дороге. В понедельник вечером перенесли отмену: выступать в четверг, и походом. В 2 часа ночи под четверг меня разбудили и сообщили: приказано не выступать, а оставаться, до особого распоряжения, в городе.
Все, по привычке, недоумевали, но для меня было ясно, что это штуки господина Шанжан.
(с) Егор Егоров 1915 год.
**************************************************
Найти издание более позднее так и не удалось(буду рад если кто опознает и расскажет), книга куплена на нон-фикшене за ссущие копейки поскольку никому не была нужна и представляет из себя сшитые три сборника рассказов (1915, 1914, 195--ый годы издания, сама книга сшита судя по дарственной надписи в 1916 году) очень популярного в своё время сатирического писателя-офицера. Вообще полно наипрекраснейших историй, тут волей-неволей вспоминается затасканная как платьеце на пятой дочери фраза "актуальности не потеряли по сей день". Перебил сюда первый рассказ ибо он дюже хорош.
Было так приятно подумать об отдыхе после дня, присвоенного строевому офицеру провиантско-приварочно-фуражно-вещевогосуществования. Хотелось на свободе помечтать о чём-нибудь приятном, в роде прибавки содержания или упорядочения производства в чины. Я прилёг на единственную мою мягкую мебель - трёхногую кушетку, умело приставленную, во избежание падения, к стене; но не успел протянуть ног, как вошёл денщик и, сказал, что меня желает видеть "какой-с вольный" , подал визитную карточку. Поднеся её к глазам я прочёл: "Хамелион Необъяснимович Шанжан. Добровольный и бескорыстный агент некоторых ведомств, управлений и учреждений. Дух времени".
- Что за белиберда такая? - подумал я: - что-то совсем необычное и бесовское.
Тем не менее, я приказал денщику просить гостя, а сам, на всякий случай, сунул в карман браунинг так как по нынешним временам Бог знает, какой народ шляется.
В комнату вошёл гражданин в типе Чичикова: роста не большого, но и не маленького, не толстый, но и не тонкий. Плавные, вкрадчивые движения, глаза - бегающие, ежесекундно меняющиеся выражение. Костюм сшит из какой-то особой материи неустойчивого, переливающегося цвета, доселе мною невиданного.
"Извините, капитан, что беспокою вас", зазвучал голос, ласковый как Средиземная волна: "великодушно простите, за то что побеспокоил вас и прервал ваш заслуженный отдых". При этом г. Шанжан кинул выразительный взгляд на кушетку. "Вас, вероятно, удивляет моё внезапное посещение?"...
-Признаюсь, да, - ответил я: - я плохо понимаю вашу визитную карточку; таких имён6 и званий мне ещё не приходилось встречать.
"Шанжан" ещё кое-как понятно - у нас такие кителя введены. Ну, а за остальное извините: совершенно не ясно!
Г. Шанжан ласково и, вместе с тем загадочно улыбнулся. "Сейчас, капитан, вы всё поймёте. Но, прежде всего, я должен объяснить, что по свойству своих занятий и целей, я решил посетить как можно больше строевых офицеров. Зачем- скоро поймёте. Теперь могу разъяснить поразившее вас в моей визитной карточке. В имени, отчестве и фамилии никто не виноват- не правда ли? Именем я обязан папше, отчеством дедушке, а фамилией кому-нибудь из очень отдалённых предков. Если вы владеете французским языком(мне пришлось отвести глаза в сторону), то вам должно быть известно, что слово шанжан происходит от французского глагола changer, что значит менять.
Очевидно, один из моих предков занимался какого-либо рода меной. Тем более, что менять можно решительно всё: деньги, перчатки, бельё, лошадей, и даже убеждения и верования.
По законам наследственности, и я восприял эту склонность. Мне с юных лет нравилось всё меняющиеся, я искал соответственной этому деятельности, но не находил. Правда, политика наша как нельзя более подходила к моей природной склонности, но туда берут лицеистов, а я домашнего образования.
Кстати, что вы думаете о Финляндии?"
Я насторожился и напомнил г. Шанжан, что военные и бродячие инородцы в политике участвовать не имеют права.
Г. Шанжан опять загадочно улыбнулся и продолжал: "это только так, к слову, капитан. Потерпев неудачу в политике, я обратил взоры на другие ведомства, и мне более всего посчастливилось в просвещении и у вас. Собственно говоря, для того, чтобы работать по какой-либо отрасли, вовсе не нужно быть большим специалистом. мы имеем тому многочисленные примеры. Согласитесь - специализации родная сестра рутины. У нас это, слава Богу, поняли, и я удивляюсь тому, что некоторые не понимают, почему видят генералов в просвещении, просветителей в генералах, а офицеров генерального штаба в губернаторах, архиереях и passez moi le mot - в акушерах".
Я начал чувствовать себя очень неловко. Ко мне иногда заходил штабс-капитан Юхненко, но мы беседовали с ним больше о справках на фураж, а в последнее время - о сигнализации по Морзе. "Куда гнёт этот Шанжан?" с тревогой подумал я: "к чему эти разговоры? Уж не сыщик ли это какой, или провокатор?"... но под загадочным, испытующим взором посетителя я принуждённо улыбнулся и показал жестом, что горю нетерпением слушать дольше.
"Итак", заговорил он ещё развязнее: "в один прекрасный день я попал в ваше ведомство. Мне удалось неоспоримо доказать, что устойчивость ни к чему не ведёт; наоборот, частая смена всего и всех - единственный путь к прогрессу. Это развивает мышление и способность всегда чего-нибудь ждать. Начало живящее и бодрящее. Желая быть кратким, скажу, что я стал добровольным агентом и повёл дело так хорошо, что вскоре был приглашен и в другие ведомства. Вскоре же я получил и почётное звание "духа времени. Моя цель - как я уже сказал - посетить как можно более строевых офицеров, чтобы ознакомить их с той системой , о кторой я сейчас говорил и которая, вероятно, скоро в честь меня будет названа системой Шанжан".
Я попробовал было сказать, что эта система будет иметь большие неудобства, как источник непостоянства и изменчивости, но г. Шанжан, переменив выражение глаз на суровое, уже сухим, начальническим тоном сказал: : "Вы, гг строевые офицеры за последние годы стали склонны к либерализму. Мало делаете, мало думаете и много критикуете. Есть даже и такие, что в писательство ударились! Ну, да что тут толковать. Признаёте ли вы авторитеты свыше?" вдруг грозно спросил меня.
У меня несчастная привычка пасовать перед всяким, кто заговорит со мной таки тоном. Я встал и сказал: "так точно".
Г. Шанжан знаком руки разрешил мне сесть и продолжал: "Вы все должны поверить во благо системы шанжан. Она оправдала себя уже одной своей плодотворностью.
Без смены впечатлений, без внешних импульсов можно засохнуть и завять.
Мы будем менять всё бесконечно, то идя вперёд, то возвращаясь назад, и обратно: это-то и даст необходимою смену впечатлений. Если бы строевые офицеры были более способны к правдивому критическому анализу, то увидали бы, что у нас теперь всё проникнуто этой тенденцией шанжан, провозвестницей больших реформ. Ведь за полгода мы два раза меняли вам галуны на мундирах; ввели чёрные штаны, которые, конечно скоро отменили. Проследите дальше, на чём угодно: на уставах, наставлениях, кантах, - всюду заметна осторожная последовательность, то с выходом вперёд, то с возвращением назад.
И только с приятием этой системы явилась уверенность, что вы, господа, не заснёте и не порастёте мхом!"
Я собрался с духом и сказал, что, действительно, чёрные штаны сильно пачкаются и, что их-то и нужно было поскорее отменить, но г. Шанжан, сделав уже не загадочный, а величественный жест, исчез...
На вторник было назначено выступление в лагерь по железной дороге. В понедельник вечером перенесли отмену: выступать в четверг, и походом. В 2 часа ночи под четверг меня разбудили и сообщили: приказано не выступать, а оставаться, до особого распоряжения, в городе.
Все, по привычке, недоумевали, но для меня было ясно, что это штуки господина Шанжан.
(с) Егор Егоров 1915 год.
**************************************************
Найти издание более позднее так и не удалось(буду рад если кто опознает и расскажет), книга куплена на нон-фикшене за ссущие копейки поскольку никому не была нужна и представляет из себя сшитые три сборника рассказов (1915, 1914, 195--ый годы издания, сама книга сшита судя по дарственной надписи в 1916 году) очень популярного в своё время сатирического писателя-офицера. Вообще полно наипрекраснейших историй, тут волей-неволей вспоминается затасканная как платьеце на пятой дочери фраза "актуальности не потеряли по сей день". Перебил сюда первый рассказ ибо он дюже хорош.