Конструкция фразыКонструкция фразы
У всех есть небо, любовь и могила,
не будем об этом,
в нашем культурном кругу
о сем говорено много.
Но что актуально, так это вопрос о конструкции фразы,
и он неотложен:
что нас побуждает чему-то искать выраженье?
Почему мы рифмуем или рисуем девушку,
с натуры или ее зеркальное отражение,
на лист простейшей бумаги
наносим бесчисленные растения,
кроны деревьев, ограды,
последние в виде жирных гусениц с черепашьими головами,
неимоверно низкие,
одна за другой ползущие
в определенном порядке?
Непостижимо: на это еще никто не ответил!
Нет, то не виды на гонорар -
от голода многие дохли за этим занятьем.
То некий моторчик в руке,
извне управляемый,
особый отдел мозга,
может быть, запоздалое исцеление
или связь с тотемом,
приапизм формы за счет содержания,
это пройдет,
а пока вопрос о конструкции фразы -
первичен.
«Те немногие, которые кое-что знали об этом» (Гёте) -
о чём об этом?
Полагаю: о конструкции фразы.Презренны болтуны и демагоги,
Мечтатели, старатели, лгуны.
Зачем так часто думаем о Боге,
Божественностью лишь зачумлены?
Блаженна бухта. Сон сковал пещеры.
Созвездья красноглазо тяжелы.
И меж дерев бесшумные пантеры.
Мир — только берег. Вечен зов из мглы
ШопенШопен
Был не очень речист,
не силён в теориях -
все ведь они вокруг да около;
когда Делакруа разглагольствовал,
он нервничал, сам бы он вряд ли сумел
«объяснить»ноктюрны.
Никудышный любовник
в тенистом Ноане,
где дети Жорж Санд
не желали слушать
его наставлений.
Болел чахоткой
в хорошо известной
затяжной форме
с кровотечениями и рубцами в лёгких;
смерть тихая -
сравнительно со смертью,
сопровождаемой
параксизмами боли
или от залпов винтовок;
к дверям пододвинули рояль (эраровский),
и в последний час
Дельфина Потоцкая
спела ему про фиалку.
С собою в Англию он брал три рояля:
Плейель, Эрар, Бродвуд,
играл вечерами по четверть часа
за двадцать гиней
у Ротшильдов, у Веллингтонов, в Страффорд-Хаусе
и для бесчисленных «Подвязок»;
с душой, помраченной усталостью
и приближением смерти,
возвратился к себе
на сквер д’Орлеан.
Сжигает
рукописи и наброски -
только не оставлять
никаких фрагментов, заметок,
этих предательских улик;
под конец он сказал:
«Мои опусы завершены в той мере,
в какой мне дано было их завершить».
Каждый палец должен играть
сообразно своей природе,
самый слабый - четвертый,
(средний связан с ним по-сиамски).
Начиная учить игре, он говорил:
«Позицию руки находят,
ставя пальцы на клавиши
ми, фа-диез, соль-диез, си, до»
Тот, кто слышал хоть раз
звуки его прелюдий -
будь то в загородном доме,
иль высоко в горах,
иль из дверей на террасу,
например, какого-нибудь санатория, -
едва ли забудет это.
Не написал ни одной оперы,
ни одной симфонии,
только эти трагические прозрения,
запечатленные маленькой рукой
уверенного художника.